Тормоз и стимул
Одно зеркало всю жизнь пролежало на полу и поэтому думало, что оно— это потолок.
А второе зеркало всю жизнь провисело напротив третьего зеркала и поэтому думало, что оно — это дорога в никуда.
А третье зеркало, всю жизнь провисевшее прямо напротив второго зеркала, было уверено в том, что оно — это путь в бесконечность.
А четвертое зеркало было трельяжем, и кем оно только не считало себя за долгую жизнь: и дорогой в тупик, и путем в бесконечность, и лабиринтом для дураков, и триптихом неизвестного мастера, и таблицей умножения пространства, и гербарием настоящего времени... пока однажды ночью взрывной волной его не вышвырнуло из окна. И оно разбилось на сто сорок девять осколков, и сорок восемь из них подумали: “Я — это звездное небо!”. А девяносто восемь: “Я — это самозабвение!” А три самых маленьких радостно взвизгнули: “Я — это дзинь!”
Все вышесказанное неизбежно подводит нас к заключению: самомнение есть главный тормоз самопознания и его же, увы, единственный стимул.